Многие еще в школе читали книгу очерков «Фрегат „Паллада“»,
составленную Иваном Гончаровым на основе путевых заметок из экспедиции на военном парусном корабле в 1852–1855 годах.
Гончаров входил в личный состав фрегата в качестве секретаря главы морской экспедиции вице-адмирала Е.В. Путятина, вместе с экипажем посетил Англию, побывал в некоторых странах Африки, Китае, Японии, а в Петербург вернулся по суше через Сибирь. Путешествовал он на том фрегате российского военного флота, который был заложен 2 ноября 1831 года на Охтенском адмиралтействе в Санкт-Петербурге и затоплен в конце Крымской войны (январь 1856 года) в устье реки Амур.
Военный фрегат «Паллада»: 1832 год. Судно было построено по распоряжению Николая I в 1832 году на верфях в Петербурге. Предполагалось, что императорская семья будет отправляться на нем в длительные иностранные путешествия.Еще до окончания строительства корабль решили назвать в честь древнегреческой богини Паллады — покровительницы мудрости, искусства и войны. Не зря говорят, как назовешь корабль, так он и поплывет! В недолгой истории «Паллады» было достаточно и того, и другого, и третьего…
- В 1852 году «Паллада» отправилась в свой самый известный поход к берегам Японии. Пройдя путь из Балтики до Гонконга, кораблю предстояло войти в японские воды и установить первый дипломатический контакт с далекой, но такой желанной для торговли и сотрудничества страной. Задание это было не из легких, так как полностью изолированная от внешнего мира Япония обещала немедленную казнь любому иностранцу, ступившему на ее землю. И без того непростая миссия осложнялась непрекращающимся соперничеством с США, направившим в сторону Японию свою военную эскадру с аналогичным поручением. Обе экспедиции успешно добрались до японских островов и установили долгожданные дипломатические отношения. Вот только американский коммодор Мэтью Перри (не путать с известным голливудским актером) сделал это силой оружия, а капитан российского парусника — адмирал Путятин провел мирные переговоры и заключил с японской стороной соглашение о сотрудничестве. Так «мудрость» оставила свой след в истории фрегата. Секретарем капитана Путятина в знаменитое «японское» плавание был назначен Иван Гончаров - переводчик столичного департамента внешней торговли и по совместительству начинающий писатель. Тот самый создатель Ильи Ильича Обломова. Но Обломов появится позже, а пока 40-летний Иван Гончаров (на фото пятый справа в нижнем ряду) отправляется в далекое четырехлетнее путешествие. По пути писатель делает корабельные заметки, которые уже через несколько месяцев по возвращению из плавания будут оформлены в цикл путевых очерков «Фрегат "Паллада"» и напечатаны в литературных журналах.
Ну а теперь настало время роковой части в истории "Паллады", связана она с войной. Пока российская эскадра во главе с известным нам фрегатом выполняла порученную ей дипломатическую миссию, в Европе разгорелась Крымская война. Англия, входящая в коалицию против Российской империи, отправила в район Тихого океана целую флотилию для захвата знаменитой "Паллады", Паруснику приказано было прибыть к российским берегам в Советскую (тогда Императорскую) гавань. Два месяца капитан корабля пытался ввести фрегат в устье Амура, чтобы укрыться от флота неприятеля. Но даже полная разгрузка не позволила ему преодолеть мелкий и извилистый фарватер реки. Поэтому "Палладу" решено было оставить в гавани на зимовку и по указанию столичного начальства сжечь при приближении вражеских кораблей. Вот только погиб фрегат не напрямую от военных действий, а от обветшания. Весной 1855 года в Императорскую гавань прибыли два корабля Амурского флота с намерением отбуксировать стоящую на зимовке "Палладу" в Амурский лиман. Однако, они нашли фрегат в крайне плачевном состоянии. Попытки отремонтировать судно или отбуксировать его по Амуру не увенчались успехом, и в конце 1855 года было принято решение "Палладу" затопить. Так закончилась история великолепного военного фрегата "Паллада".
"Паллада" сегодня
Однако через 130 лет его преемник - учебный парусник "Паллада" не только присоединится к российскому флоту, но и прославится на весь мир, как самое быстроходное парусное судно класса.
Когда мы сегодня говорим о «Палладе», то имеем ввиду российское учебное парусное судно, построенное на судоверфи в польском городе Гданьск и спущенное на воду в июле 1989 года. Этот фрегат назван фрегат в честь исторического военного парусника «Паллада». Судно принадлежит Дальневосточному рыбохозяйственному университету и базируется во Владивостоке. Точнее в город оно приходит в январе, чтобы в течение 1,5-2 месяцев провести необходимые ремонтные работы и пополнить запасы. Оставшееся время «Паллада» бороздит морские просторы планеты.
Современная история парусника "Паллада" началась в 1985 году, когда Министерство рыбного хозяйства СССР заказало 5 однотипных учебных фрегатов для крупнейших портов страны. Владивостоку достались 2 судна "Надежда" и "Паллада". В июле 1989 года фрегат был спущен на воду и отправился в свое первое плавание из Балтийского моря в Тихий океан к порту приписки Владивостоку. В первом переходе парусник символично повторил последний маршрут своего знаменитого предшественника - военного фрегата "Паллада". Фрегат считается лучшим учебным парусным судном современной России. За почти 30-летнюю историю на корабле прошли обучение 13 000 курсантов, юнг и студентов-моряков. Судно побывало в 37 странах, совершило 2 кругосветных путешествия и в общей сложности прошло 800 000 морских миль (это как 40 раз обогнуть земной шар по экватору!).
Ежегодно "Паллада" совершает 4-5 учебных плаваний и приглашает на свою палубу не только курсантов и студентов морских и рыбохозяйственных вузов России и стран-партнеров, но и путешественников, желающих испытать себя в корабельном деле.
Экипаж "Паллады". Пятый слева - Гончаров И.
японский рисунок "Паллады" в Нагасаки
Ефимий Путятин. Адмирал, возглавивший дипломатическую миссию в Японию.
Одиссея фрегата «Паллада»
Ни один из классиков русской литературы не совершил кругосветного путешествия. Ближе всех к этому достижению был Иван Гончаров. Покинув Кронштадт на фрегате «Паллада» в октябре 1852 года, младший столоначальник департамента внешней торговли Министерства финансов посетил Англию, Мадейру, Южную Африку, Индонезию, Китай и Филиппины.
Кроме того, «Палладе» досталась ответственная миссия – наладить дипломатические контакты с Японией, которая все еще жила в самоизоляции от европейцев.
«Я в это время читал замечательную книгу, от которой нельзя оторваться… Это «История кораблекрушений», в которой собраны за старое и новое время все случаи известных кораблекрушений со всеми последствиями… Хорошо успокоение: прочесть подряд сто историй, одна страшнее и плачевнее другой, когда пускаешься года на три жить на море! Только и говорится о том, как корабль стукнулся о камень, повалился на бок, как рухнули мачты, палубы, как гибли сотнями люди — одни раздавленные пушками, другие утонули… Взглянешь около себя и увидишь мачты, палубы, пушки, слышишь рев ветра, а невдалеке, в красноречивом безмолвии, стоят красивые скалы: не раз содрогнешься за участь путешественников!..»
«И какой это образ! Не блистающий красотою, не с атрибутами силы, не с искрой демонского огня в глазах, не с мечом, не в короне, а просто в черном фраке, в круглой шляпе, в белом жилете, с зонтиком в руках. Но образ этот властвует в мире над умами и страстями. Он всюду: я видел его в Англии — на улице, за прилавком магазина, в законодательной палате, на бирже. Всё изящество образа этого, с синими глазами, блестит в тончайшей и белейшей рубашке, в гладко выбритом подбородке и красиво причесанных русых или рыжих бакенбардах»
«Этому долго не будет конца. Силой с ними ничего не сделаешь. Они подчинятся со временем, когда выучатся наряжаться, пить вино, увлекутся роскошью. Их победят не порохом, а комфортом»
«Иностранцы постучались в их заветные ворота с двух сторон. Пришел и их черед практически решать вопрос: пускать или не пускать европейцев, а это все равно для японцев, что быть или не быть. Пустить — гости опять принесут свою веру, свои идеи, обычаи, уставы, товары и пороки. Не пускать… но их и теперь четыре судна, а пожалуй, придет и десять, все с длинными пушками. А у них самих недлинные, и без станков, или на соломенных станках. Есть еще ружья с фитилями, сабли, даже по две за поясом у каждого, и отличные… да что с этими игрушками сделаешь?»
«Если правда, что в Европе война, то нам придется тоже уходить на время отсюда или в Ситх, у или в Калифорнию, иначе англичане, пожалуй, возьмут нас живьем. А у нас поговаривают, что живьем не отдадутся, — и если нужно, то будут биться, слышь, до последней капли крови»
Иван Гончаров
«Устранив из описания своего путешествия почти все хоть сколько-нибудь специальные данные, цифры и вообще все то, что очень часто пропускается и наскучает даже тем, кто педантически требует этого, и сосредоточив все внимание на живой и поэтической стороне предмета, автор расширил круг своих читателей Классически простое, ясное и веселое, как день, изложение путевых впечатлений и наблюдений человека, одаренного оригинальным умом, поэтическим талантом и глубоко русской природой, всегда найдет ценителей не только в кругу дилетантов, но и в кругу читателей, занятых вовсе не литературными интересами или не сознающих еще этих интересов… Путевыми очерками г. Гончарова может наслаждаться самый ученый специалист, а между тем они, кажется, доступны и для ребенка Поэтому, предлагая публике, в последовательном порядке, собрание этих очерков, печатавшихся вразбивку в разных журналах в течение двух лет, издатель смеет надеяться не только на успех, но и на благодарность публики»
Николай Добролюбов об очерке Гончарова
«Как переделки на фрегате и изготовление к плаванию шхуны «Восток», так и крепкие противные ветра продержали нас в Англии долее, нежели я предполагал, и именно до 6 января 1853 года. Вследствие этого я должен был изменить первоначальный план пути мимо мыса Горна, который пришлось бы огибать в самую неблагоприятную пору весеннего равноденствия и крепких ветров, и счел более удобным направиться мимо мыса Доброй Надежды, в Зондский пролив и Китайское море, где мог пользоваться попутным муссоном <…>. В 6 день января наступившего нового года, по совершении архимандритом Аввакумом Божественной Литургии и молебна, оба судна снялись с якоря и покинули Портсмут, an того же месяца вышли в океан, выдержав в Английском канале шторм, причем фрегат «Паллада», в полном грузу сильно бивший носом, потерял утлегарь»
28 февраля. Представьте себе тихий тропический вечер перед захождением солнца; океан, колеблющийся задумчивою зыбью; на этом океане, в тысяче восьмистах милях от Нового Света и в тысяче семистах милях от Старого, фрегат при тихом ветре, а с фрегата, в бесконечную даль раздается хор духовной музыки: «Коль славен наш Господь!» — вот «паллада» в настоящую минуту. Кажется, все небо повторяет с нами этот гимн!
10 марта 1853. Наконец, вот и южная оконечность Африки! Вот Столовая Гора (3400 футов), левее Львиная Голова, а вправо мыс Доброй Надежды. Какие обрывы! Какие мрачные вершины! Какие бесплодные скаты! Если б португальцы не искали за этим мысом Индии, то, вероятно, назвали бы его мысом безнадежным — так мало он обещает за своими крутыми берегами.
Константин Посьет. Переводчик документов Симодского мирного договора между Россией и Японией. Будущий министр путей сообщения (1874 — 1888)
«С напряженным вниманием и любопытством, которое постоянно поддерживалось в течение десятимесячного плавания, завидели мы берега Японии, как страны во многих отношениях загадочной и неисследованной. С этим вместе мы достигали главного предела нашего похода, и потому минута, когда 9 августа наши четыре суда бросили якорь на Нагасакском рейде, была одной из торжественных минут нашего плавания»
Евфимий Путятин
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
