- слово скажу - леденеют губы, \Осенний вихрь! \ осторожность иногда.
перевод: заставляет промолчать.
- Вот выплыла Луна \ и каждый мелкий кустик \ на праздник приглашен.
: мечта о равенстве людей
- На высокой насыпи - сосны, \ А меж ними вишни сквозят, и дворец в глубине цветущих деревьев.
: три плана перспективы
- Цветы сурепки вокруг. \ На Западе гаснет солнце \ Луна на востоке встаёт живопись
- Льёт весенний дождь! \ по пути беседуют \ зонтик и мино (мино - соломенный плащ)
- Жаворонок поёт \ Звонким ударом в чаще \ Вторит ему фазан
:"Оркестр" в лесу
- На голой ветке ворон сидит одиноко. \ Осенний вечер
: о собственном одиночестве
- Наша жизнь - росинка. \ Пусть лишь капелька росы \ Наша жизнь - и всё же... : роса - бренность жизни
- Из сердцевины пиона \ медленно выползает пчела... \ О, с какой неохотой!
: уходя из дома хорошего друга
- Внимательно вглядись! \ Цветы пастушьей сумки \ увидишь под плетнём.
: Нужно ценить скромную красоту простых людей
- Азалии в грубом горшке, \ А рядом крошит сухую треску \ Женщина в их тени служанка в бедной харчевне, но красивая
- Едва-едва я добрёл \ Измученный, до ночлега... \ И вдруг - глициний цветы
- Вишни в весеннем цвету \ Не на далёких вершинах гор \ - только в долинах у нас : красота и контрасты в социальной жизни
- Всем сердцем я чту, \ Отдыхая в полдневный жар, \ людей на полях
: о дачниках
- Эй, не уступай, \ Тощая лягушка! \ Исса за тебя.
: любовь к мелким животным
- Сегодня "травой забвенья" \ Хочу я приправить мой рис, \ старый год провожая
- Тихая лунная ночь... \ Слышно, как в глубине каштана \ Ядрышко гложет червяк.
- Кишат в морской траве \ Прозрачные мальки... \ Поймаешь - \ растают без следа.
- Рядом с цветущим вьюнком \ Отдыхает в страду молотильщик, \ Как он печален, наш мир!
- Печальный мир! Даже когда расцветёт вишня... \ Даже тогда...
- Как же это, друзья? \ Человек глядит на вишни в цвету, \ А на поясе длинный меч!
- Они прошли, дни весны, \ Когда звучали далёкие \ Соловьиные голоса.
- Красная Луна! \ Кто владеет ею, дети? \ Дайте мне ответ!
: красота природы принадлежит всем людям.
Вот ведь - не поэзия даже, а именно песня.
Песнями ее называли по традиции. - за напевность. И то, что исполнялась она так же напевно. Скорее пелась, нежели декламировалась.
Название жанра - вака - возникло в период Хэйан для отличия собственно японского поэтического стиля от преобладавшего в то время жанра китайской поэзии - канси, знание которой было обязательно для каждого аристократа. Однако похолодели отношения с Китаем в X веке, потому и случилось так, что поэзия в китайском стиле отошла на второй план.
Самой распространенной формой японской поэзии стала танка. Это название можно перевести как "короткая песня".
Еще ее называли мидзикаута. Представляла она из себя пятистишие, состоящее из двух пятисложных и трех семисложных стихов - синтагм, чередующихся по принципу 5-7-5-7-7. Так получался 31 слог. Писалось стихотворение в литературных памятниках тех лет в одну строку.
А в наше время принято записывать в пять строк.
вага содэ ни Мои рукава
мадаки сигурэ-но Нежданный дождь
фуринуру ва Оросил -
кими га кокоро ни В твое сердце, как видно,
аки я кону ран Осень уже пришла.
(Неизвестный автор, "Кокинсю", 763)
Забавно, что именовать пятистишия - танка стали не так давно.
Обычно именно эту форму поэзии называли называли вака ("японская песня") или просто ута ("песня").
Следующая форма - нагаута. Это длинная песня. Другое название - тека. Состояла из чередования пяти и семисложных синтагм.
Их могло быть сколько душе угодно. Главное - чтобы смысл не ускользнул...
Интересно, что и длинная песня (тека), прекрасные образцы которой созданы такими замечательными поэтами, как Какиномото Хитомаро, Яманоэ Окура, очень часто дополнялась одним или несколькими пятистишиями, как бы подытоживающими ее содержание. Эти пятистишия имели название каэси-ута. Причем очень часто они оказывались куда более совершенными, чем основная песня тека, и сохранялись в памяти потомков даже тогда, когда тека забывалась.
Песня Хасихито Ою, сложенная и преподнесенная по повелению императрицы [Когёку], когда император [Дзёмэй] охотился на полях Утину Раздается тетивы\ Отдаленный звук,\ Словно ясеневый лук,\ Прогудев, спустил стрелу,\ Лук, что держит при себе\ Мирно правящий страной\ Наш великий государь,
Лук, что рано поутру\ Обнимает он рукой,\ Лук, что поздно ввечеру\ Он берет всегда с собой\ Верно, на охоту он\ Выходит поутру,\ Верно, на охоту он\ Выходит ввечеру,
Словно ясеневый лук,\ Что он держит при себе,\ Прогудев, спустил стрелу,—\ Раздается тетивы\ Отдаленный звук...
Каэси-ута На сверкающих яшмой широких полях Утину,\ В ряд построив коней,\ Выезжает охотиться он поутру,\ И, наверное, кони безжалостно топчут\ Эти густо заросшие свежей травою поля... Антология Манъесю ("Собрание мириад листьев")
Третьей формой можно назвать сэдока . Ее название происходит от "сэндо-но ута" - песни лодочника. Состояла она из шести синтагм, которые чередовались 5-7-5-7-5-7. - В гавани для кораблей\ Все верхушки камышей\ Кто сегодня поломал?\ - Чтоб смотреть, как милый мой\ Машет, машет рукавом,\ Камыши сломала я!
И самое главное - в этой поэзии отсутствует рифма. Ее с успехом заменяет ритм и мелодика.
Танка и хокку - гениальность в простоте\ "Становясь океаном,\ Сожалеют ли воды реки\ О своих берегах?"
Сергей Калугин
Старый пруд.\ Прыгнула в воду лягушка.\ Всплеск в тишине.
Каждый, кому не чуждо чувство прекрасного, ощутит необъяснимое очарование, заключенное в этих коротких строчках. Не правда ли, кажется, что слышно дыхание Вечности.
Это хокку – трехстишие, автором которого является Мацуо Басе – великий японский поэт, живший в 17-м веке. В сущности, он и был создателем хокку, как жанра японской поэзии. Ведь до него в Японии была широко распространена такая очень древняя форма поэзии как танка – пятистишие.
Танка (短歌) дословно переводится как «короткая песня» и первые пятистишия начали слагать еще в 8-м веке, откуда до нашего времени дошла первая поэтическая антология «Манъесю» («Собрание мириад листьев»). Танка – это словно рисунок, сделанный несколькими легкими штрихами, зыбкий набросок, который должен дорисовать своим воображением читатель.
Соловьи на ветвях\ Плачут, не просыхая\ Под весенним дождем\ Капли в чаще бамбука…\ Может быть, слезы?
Это танка принадлежит перу другого великого поэта Японии – Сайге, который жил в 12-м веке. Монах, поэт-скиталец Сайге наиболее полно воплотил в своем творчестве принцип японской средневековой эстетики «югэн», что в дословном переводе с японского языка означает – сокровенное или темное. В японском искусстве принцип «югэн» можно объяснить так: в каждом явлении жизни есть скрытая красота, которая может быть сразу не видна, но тем, кто хочет раскрыть ее, можно указать дорогу. Но только не напрямик, а с помощью намеков, подсказок. Поэтому большое значение в сложении танка играли символы: облетающие листья, капли росы, которые скоро испарятся – символ быстротечности жизни, лунный свет – символ чистоты помыслов, мокрый от слез рукав – тоска разлуки. Структура танка проста, оно состоит из двух поэтических строф – трехстишия и двустишия. Первая строфа называлась «хокку», которая и выделилась со временем в самостоятельную стихотворную форму.
Мацуо Басе придал стилю хокку то значение идеального совершенства, к которому потом стремились и стремятся его ученики и последователи. Басе следовал в своей поэтике эстетическому принципу «саби», который сложно перевести дословно. Примерно это означает – «печаль одиночества», «любоваться красотой в покое и тишине».
Хокку – это поэма из одной строфы, где нет ничего лишнего, и с помощью нескольких точно выбранных деталей создается законченная картинка.
На голой ветке\ Ворон сидит одиноко\ Осенний вечер.
Это еще одно знаменитое хокку авторства Басе. Три коротких строки – и создан образ непостижимой глубины. И это не просто картина природы, но здесь передано чувство глубочайшего одиночества.
В хокку почти всегда отмечается одно из времен года, и этим как бы подчеркивается нескончаемость и непостижимость круговорота жизни.
Посадили деревья в саду.\ Тихо, тихо, чтоб их ободрить,\ Шепчет осенний дождь.
Басе
Хорошо по воде брести\ Через тихий летний ручей\ С сандалиями в руке.
Бусон
И поля и горы –\ Снег тихонько все украл…\ Сразу стало пусто!
Дзесо
Читая хокку, нельзя пробегать их глазами, надо читать медленно, проговаривая каждый слог. Надо учитывать, что мы читаем лишь перевод на русский язык того, что было написано иероглифами, а ведь каждый иероглиф в хокку – это не слово, а готовый образ.
Наша жизнь – росинка.\ Пусть лишь капелька росы\ Наша жизнь – и все же…
Это хокку написал другой великий японский поэт Исса после смерти маленького сына. Какая человеческая боль за этими словами, и в то же время поэт словно говорит – жизнь коротка, полна горестей и удач, радостей и печалей, но так прекрасна!
Однако не только японцы славятся своей любовью и умением слагать танка или хокку. Почитатели этих стихотворных форм есть по всему миру, есть и в нашей стране мастера уже современного русского хокку. Например, известный московский поэт, бард и музыкант, Сергей Калугин предварил одну из своих песен красивой танка на русском языке, выполненной в лучших традициях японского жанра.
Становясь океаном,\ Сожалеют ли воды реки\ О своих берегах?\ Хризантемы в снегу,\ Как светла эта ночь перед боем.
Как вы можете видеть, в этом произведении сохранена не только японская эссенция эфемерности, глубокая вдумчивость и созерцательность, присущая танка, но и правильный стихотворный размер 5-7-5-7-7 слогов. Это стихотворение о смерти и о войне, но слог очень изящен и тонок. Удивительно также, что с русского языка можно перевести эти строчки на японский, не только не потеряв смысла, но и сохранив все тот же размер. В этом вы можете убедиться, если прочитаете это стихотворение по русски вслух, плавно и медленно.
Юлия Морозова, японист,редактор бюро переводов МТА
http://www.yaponika.com/hokku-o-prirode
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
