Как отдать женщину в чужие руки Какой урок можно вынести из истории любви Архипа и Веры Куинджи
Куинджи (1841-1910), художник с таинственным, мерцающим талантом, был успешным продавцом своих картин и великим, по случаю, спекулянтом недвижимостью. На картинах, почти библейских, превозносящих свет и тьму, каких-то пророческих картинах он сделал состояние.
Архип Куинджи оставил всего один портрет Веры Леонтьевны.
Кем был?
Сирота в услужении, малевавший картинки. С 6 лет переходил из рук в руки. Всё - на медные гроши. Чудом добрался до Академии художеств. Науки? От него даже писем не осталось.
1861 год. Ему 20 лет. Бедствовал, перебиваясь с хлеба на квас, зарабатывал ретушерством.
1875 год, ему 34. Третьяков купил у него 2 картины за 1500 руб. Только тогда он смог взять жену, а ему ее отдали. Всю жизнь ее звали почтительно - Вера Леонтьевна, 20 лет, дочь купца, фортепиано (свадебный подарок), французский, выпускница института благородных девиц.
От детской бедности началась главная идея его жизни: "Освободить художников от власти рынка, от того рабства, под гнетом которого погибло (морально, а то и физически: от нужды и болезни!) не одно значительное дарование" (Неведомский, Репин).
Он так поразил рынок цветовыми эффектами, мистикой картин, что цены и спрос были космическими. В 1870-1880-х его личным покупателем был Третьяков. "На острове Валааме" (1873) - 375 руб.
"Забытая деревня" (1874) - 600 руб. Цены растут. В 1875 году "Чумацкий тракт в Мариуполе" и "Степь в цвету" - за 1500 руб. В 1879 году "Север", "Березовая роща" и "После дождя" - 6500 руб. И, наконец, взрыв цен: в 1882 году за "Днепр утром" - 3000 руб. (Ефимова). Великий князь Константин Константинович купил "Лунную ночь на Днепре" за 5000 руб. Это не менее 3 млн руб. сегодня.
Ныне бы сказали - гений сбыта. Придумал выставки одной картины (на них ломились). Авторские копии - на продажу. Олеографии (репродукции) малым числом копий - всё на продажу. А кому эти деньги? В 1904 г. отдал 100 тыс. руб. на конкурс для живописцев. И сказал: "У меня были деньги. Они мне не нужны: я всегда проживал очень мало. Для чего же они будут лежать?" (Неведомский, Репин).
Да - для чего?
Идеалист. Миллионер
1887 год. Ему 46, расцвет. Купил имение за 20 км от Ялты. "Тогда эта часть берега еще не была модной, и участок в 245 десятин достался ему за 30 тыс. (теперь он оценивается в 1 млн рублей)".
Миллион! Теперь - это когда? Начало 1910-х, спустя 25 лет (Неведомский, Репин).
"Вилла" Куинджи состояла из шести квадратных щитов, сажень в поперечнике. В одном щите были проделаны окно и дверь; верхний, служивший крышей и потолком, был на шарнирах, и ночью его поднимали.
Внутри могли поместиться две кровати и между ними, но уже с трудом - столик и стул" (Неведомский, Репин).
Зачем купил? Идея - сделать летнее убежище для художников. Освободить их от зависимости от денег! Пейзажи! Дом собраний, библиотека. Но "пайщики" охладели к общей затее, и "земля осталась за А.И." (Неведомский, Репин).
Личные деньги, потраченные из идеализма - собрать всех, святое товарищество, лето, мольберты! - принесли отчаянную прибыль. 240 га крымской земли!
По документам куплена даже не за 30 тыс., а за 14,2 тыс. рублей (Мышкина). Что такое миллион рублей в 1910-х? От 600 млн руб. нынешних. Вот это спекулянт! Правда, случайный.
1891 год. Ему 50. Три дома с флигелями, в Петербурге выставлены на торги. На 10-й линии Васильевского острова, № 39, 41, 43. Они и сегодня существуют.
Первым делом он поднялся на крышу. Очень любил высоту. "Весь город как на ладони. И куда ни глянешь - не оторвать глаз!" (Неведомский, Репин).
Дом N 43. Пятиэтажный. 9 парадных. Построен в 1877 году. По паспорту 6,4 тыс. кв. м площади. 600 м подвалов. Коммерческие помещения. И нынче там живут больше 200 чел.
Дом N 39 - 5 этажей, еще 7 парадных и 6,7 тыс. кв. метров!
Мечтания. Разбить на крыше сад. Надстроить площадку. Птицы, пчелы, ульи. "Это же такая мастерская! Вот я сидел, смотрел и думал. Да так забылся, что, вижу, уже солнце село и еще, кажется, все красивее стало. Я весь день был там на крыше" (Неведомский, Репин).
Три дома, сумасшествие, за 35 тыс. наличными плюс долг Куинджи в 600 тыс. рублей. И еще - дом "вопиял" о ремонте, был "в чрезвычайно запущенном состоянии".
"С энергией отчаяния принимается Архип Иванович за хозяйство". Он строит сад на крыше. Он кормит там птиц. У него там - красота. Он там пишет. И через 6 лет (1897) у него откупают дом за 385 тыс. рублей.
Чистая прибыль сегодня - не менее 210 млн рублей.
Родная тень
От Веры Леонтьевны не осталось ни одной публичной строчки. Ни одного слова от "великой вдовы". Только воспоминания о ней: она - подспорье, незаметность, ее жизнь - за занавеской.
Нет фотографий - один лишь рисунок Куинджи, ее портрет карандашом, со свадебных времен. В руках - книжка, веки опущены.
"Жили они без всякой прислуги. Простые кушанья, только самое необходимое, приготовляла Вера Леонтьевна. На себя чета Куинджи тратила гроши. Обстановка квартиры всегда отличалась крайней простотой. Единственный предмет, сколько-нибудь ценный - это фортепиано, на котором играла Вера Леонтьевна. Единственное украшение - цветы на окнах. Стены везде голые. А наряду с этим поспешная какая-то готовность помочь материально ближнему. Для себя и для жены - "студенческий бюджет", а для окружающих - подлинная расточительность"
(Неведомский, Репин).
У них не было детей. Но было множество художников, ученики. Их нужно подкармливать. Для этого нужно Общество. Они там будут, как братья. И не будут зависеть от рынка.
Куинджи задумал странную вещь - отдать абсолютно всё, чем владеет, по наследству, Обществу имени самого себя. А жену содержать через Общество.
И он это сделал. Отдал всё. Сначала внес в "Общество им. А.И. Куинджи" 150 тыс. рублей. А затем по завещанию добавил 421,8 тыс. рублей облигациями под 4,5%, крымское поместье (оценка в 1 млн рублей),
500 живописных и 300 графических работ (всё, что у него было, на 0,5-1 млн рублей). "Мои портреты, авторское право на мои произведения завещаю также Обществу им. Куинджи".
За это счастье Общество должно было пожизненно платить В.Л. Куинджи 2572 руб. 50 коп. ежегодно.
"Находящиеся на хранении в Государственном банке на имя моей жены 10 тыс. рублей и все движимое имущество в моей квартире принадлежат моей жене". 10 тыс. рублей - дар к свадьбе отца В.Л.
Так и случилось. Летом 1910 года Куинджи ушел, а у Общества осталось наследство. На какие цели? Материальная и иная поддержка художников (Устав).
В чужих руках
1918 год. Капиталы Общества аннулированы. Облигации - власть их отменила, а деньги обесценились. Общество, как имеющее "вредное направление", лишено доступа к счетам.
В Крыму местные стали захватывать земли. "Деятельность Общества в 17-м году прошла в тяжелых условиях. Все силы были сосредоточены на самосохранении" (Отчет за 1918 год).
Уцелеть удалось - картины Куинджи не отобрали. Помещения и крымская земля остались. А в 1931 году Обществу сказали: "Вы вредно влияете", и оно ушло в небытие, отдав картины в музеи.
А где же в это время была Вера Леонтьевна? Куда она делась? Никаких признаков ее существования. Ни слова, ни полслова о ней. И какие ей выплаты? Из каких средств в 1918 году? В 1920-м? Из процентов по облигациям, которых больше нет? В рублях, ставших ничем? "Решено прекратить продажу картин Архипа Ивановича впредь до нормального восстановления стоимости нашего рубля" (Отчет за 1918 год).
Не отдавайте свою женщину в чужие руки. Не оставляйте ее без имущества.
Не ставьте в зависимость от ваших странностей, от ваших идей, от ваших фантазий о братстве, равенстве и заботе - о ближних своих.
О ней не позаботятся. В. Л. Куинджи, купеческого рода, умерла от голода в 1920 -1921 гг. в Петрограде. Такова публичная версия. Так ли это - деталей нет.
В источниках есть ссылка на дату смерти (12.01.1921, ЦГА СПб). Подробности неизвестны. Есть ли вина братства буйного, художников, никто не знает. Но ясно одно - женщина, имеющая хотя бы что-то из картин мужа, могла иметь, в свои 64 года, гораздо больше шансов выжить в Петрограде - голодном, холодном, в его болезненном состоянии. Или ее все равно убили бы и ограбили?
Ни слова от нее, ни полслова. Она как будто сокрыта ночью. Растворилась. У нее не было ничего. О чем они думали? Она думала - о чем? Лучше помолчать.
Твою женщину, когда тебя нет, не защитят. Отдай ей всё прямо в руки - пока теплые, живые. Не надейся ни на кого. Не жди братства. Спасай сначала ее. Не спасай всех их. Не нужно ничего всеобщего.
Так нам нашептывает петербургский январь 1921 года. Яков Миркин
Российская газета - Неделя - Федеральный выпуск: №206(8854)
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
