МОЛИТВЫ О ЧАДЕ Давным-давно, во времена Василия Темного, жили-были муж да жена: Стефан и Васса. Жили в достатке — в своем собственном доме в селе Мандера, что на правом берегу реки Оять. И только не было у них детей, в чем Стефан винил Вассу. Что оставалось делать бедной женщине? Лишь молиться. Благо на другом берегу реки стоял Введенский Островский монастырь…
БОЙСЯ СВОИХ ЖЕЛАНИЙ ?
Вот и ходила туда Васса, как на работу, — год за годом. Давала обеты да поминала ветхозаветных Авраама и Сару, которые, как известно, стали родителями, уже будучи в преклонном возрасте. Стефан, глядя на ее мытарства, в итоге сменил гнев на милость и стал посещать обитель наравне с женой, благо та была оптиной, то есть общей — и для мужчин, и для женщин. Теперь они молились о ребенке сообща, проводя в монастыре немалое время. А однажды даже остались там на ночь. И вот, когда они стояли «одни на молитве, прося о чадородии, было им некоторое явление Божие». Тишину храма нарушил таинственный голос, который возвестил Стефану и Вассе, что в скором времени у них родится сын…Так и случилось.
В июле 1448 года у бездетных прежде родителей появился мальчик, которого они назвали Амосом. Радость их была безмерной, но вскоре стало ясно, что их добрый, милый отпрыск чрезвычайно глуп — едва ли не до тупости. Но как ни переживали по этому поводу Васса и Стефан, а все-таки примирились: что сделаешь — какого Бог послал ребенка, тому и рады… А вот сверстники Амоса откровенно издевались над ним. Правда, ребенка совершенно не волновали их насмешки. Вместо этого он садился в лодку, переплывал на другой берег Ояти, шел в монастырь и проводил там долгие часы, прося о прибавлении ума. И в один прекрасный день Амос, как некогда и его отец с матерью, услышал в храме голос, который сказал: «Встань, не бойся, получишь то, о чем просил».
ОБЕТ ЕСТЬ ОБЕТ
Как вы верно уже догадались, вскоре Амос стал первым умником на селе. Васса со Стефаном не могли нарадоваться на чадо: по всем статьям удался. Один только недостаток у парня и был: уж больно скромен. 19 лет стукнуло, а он на девушек даже не глядит, все в монастырь бегает. Тем не менее родители уже подумывали его женить. И тут в Мандеру каким-то ветром занесло монахов с Валаама. Один из старцев разговорился с Амосом — о жизни на святом острове да о подвиге отшельничества. Судя по всему, зерна упали на благодатную почву: никому ничего не сказав, Амос ушел вместе с монахами.
Точнее, он испросил благословения родителей навестить знакомого, жившего в нескольких километрах от них, а сам отправился на Валаам. Старики-родители кинулись его искать лишь через несколько дней: им и в голову не могло прийти, что их единственный сын мог сбежать от них. Стефан даже пообещал награду всякому, кто сможет предоставить ему сведения об Амосе. Но только спустя 3 года до стариков дошли слухи, будто их сына — живого и невредимого — видели на Валааме. Стефан тут же собрался в путь. Явился прямиком к игумену монастыря и потребовал свидания с сыном.
Да только Амос не пожелал с ним встречаться. Узнав об этом, отец вышел из себя: он решил, что местные церковники силой удерживают сына. Стефан пригрозил, что если ему сей же час не покажут его ребенка, то он тут же покончит жизнь самоубийством. Угроза возымела действие. Игумен убедил Амоса встретиться с отцом. Увы, прока в том не оказалось никакого: несмотря на отцовские слезы и мольбы, сын отказался возвращаться домой, уверив родителя, что его судьба — быть монахом. Он и отца с матерью призвал раздать все свое имущество и перейти жить в монастырь. Словом, поехал Стефан обратно несолоно хлебавши. Дома его встретила Васса. Новости ее не обрадовали, однако и удивления не вызвали. Теперь только пожилая женщина призналась супругу: все то время, что она ходила во Введенский Островский монастырь и молилась о чадородии, она давала обещания: если родится у них ребенок, то будет он служить Господу…
Вот и выходило, что Амос, сбежав от родителей, исполнил их же волю, по крайней мере материнскую. Обещание есть обещание: Бог дал — Бог взял. Потому Стефан привел в порядок свои дела да и постригся в монахи под именем Сергий, а Васса под именем Варвара. Они вместе ушли в Оятский монастырь, благо тот был оптиным. И по прошествии энного количества времени они стали почитаться в Русской православной церкви как святые.
А что до Амоса, то тот тоже постригся и вошел в историю одним из самых известных русских святых под именем Александр Свирский. С родителями он более никогда не встречался, однако не забывал их. И уже будучи игуменом Троицкого монастыря, регулярно отправлял на Оять своих учеников, дабы те поддерживали благоустройство Введенской обители…
СТАРЫЕ ПЕСНИ НА НОВЫЙ ЛАД
Сегодня в этом монастыре совсем другая жизнь. И даже название у него другое. Прекратила в половодье разливаться река Оять, некогда отрезавшая обитель от всего остального мира, и перестала та быть Островной — превратилась в Оятскую. Кануло в Лету и совместное проживание монахов и монахинь: теперь Введено-Оятский монастырь исключительно женский.
Кстати, он находится в 200 км от Санкт-Петербурга — в Лодейно-польском районе Ленинградской области. Однако, несмотря на приличное удаление от города, в Северной столице его хорошо знают, во всяком случае бесплодные пары. Ибо, несмотря на смену статуса и имени, своей «специализации» монастырь не изменил: он по-прежнему дает детей тем, кто уже отчаялся стать родителями.
Мужчины и женщины приезжают сюда, вместе молятся (это важное условие) и вместе отправляются на могилы святых Сергия и Варвары. Эти двое по-прежнему здесь и охотно отзываются на просьбы своих «товарищей по несчастью». Они своей участью в итоге остались довольны.
Однако вы, оказавшись во Введено-Оятском монастыре, не забудьте: он откликается на просьбы молящихся, но взамен требует выполнять обещания, данные в его стенах.
Поэтому, принося обеты, отдавайте себе отчет в сказанном: берите на себя только те обязательства, которые вы в силах выполнить. Никому не нужны ваши звезды с неба, во всяком случае задобрить Господа таким способом точно не выйдет. Вера ДУБИНИНА
СВЯТОЙ ИСТОЧНИК
Обязательный пункт программы пребывания во Введено-Оятском монастыре — посещение целебного источника, с которым связана еще одна удивительная история. Долгие годы источник считался утраченным: говорили, будто он иссяк в 1930-е, когда в монастыре был расстрелян последний инок.
Обычная печальная история: Введено-Оятский монастырь был закрыт, а в его главном храме комсомольские активисты разместили клуб.
Но в 1991-м разоренная обитель была передана Свято-Троицкому Измайловскому собору Санкт-Петербурга для ведения подсобного хозяйства. И летом того же года прихожане собора отправились туда сажать картошку. В их числе была и Лидия Александровна Коняшова — в будущем первая настоятельница монастыря, матушка Фекла: «Все уехали. А я не смогла. Потом попросила благословения у владыки Иоанна, чтобы здесь была женская обитель. Чтобы сюда смогли прийти те, кому будет очень и очень трудно… Не все, конечно, гладко шло. Воду нам перекрыли по трубам, воды не стало. Но люди говорили, что когда-то здесь был источник. Он иссяк. Мы стали молиться, чтобы Матерь Божия нам воду дала. И действительно, свершилось чудо. Источник задышал, и пошла вода. Но потом приехали «деловые» и стали фасовать святую воду в бутылки. Монастырь от источника «отодвинули». Однако директор «разливочной» как-то скоропостижно скончался, и предприятие развалилось. Источник вернулся монастырю».
Для многих людей теперь именно целебный источник является главным достоянием монастыря. Вода в нем по-настоящему уникальна: йодисто-радоновая. Вкус у нее специфический, постоянно пить ее невозможно.
Да и просто опасно. Но зато она лечит множество разных болезней, включая все то же бесплодие. А благодаря тому что вода в источнике держит постоянную температуру +12°С, погружаться в него можно круглогодично.
Взято с: https
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
