Я РЕШИЛ СОКРАТИТЬ ПУТЬ ЧЕРЕЗ ЛЕС, НО ДОРОГА ПРИВЕЛА МЕНЯ В ПРОШЛОЕ...
Алёна, моя жена, с сынишкой отдыхала у нашего родственника в деревне. Там раздолье, природа, экологически чистая еда, река и лес! Красота!
Я решил поехать к нм на электричке - машину отонал в автосервис. Звонить заранее не стал: хотел сюрприз сделать. Купил билет и пришел на перрон. Уже в вагоне узнал от какой-то старушки, что из-за ремонта железнодорожного полотна поезд пустили в объезд. Таким образом, время путешествия увеличивалось.
- Бабуль, а на седьмом разъезде электричка останавливается? - спросил я. - Мы когда-то через лес по тропинке к деревне путь сокращали.
- Это мимо брошенного хутора и болота что ли? Заросло там всё давным-давно... Не суйся туда, заблудишься ещё! - предупредила она.
Но разве упрямец, решивший срезать, кого-то послушает? Тем более, что и карта у меня с собой имелась.
Когда я вышел на полустанок, уже смеркалось. "Ничего страшного, идти минут сорок", - успокоил себя и... свернул не на ту дорогу. Правда, свою ошибку я понял намного позднее. Шел, шел, шел... Через лес, по едва заметной тропинке. Темнело. Небо покрылось тучами, поднялся ветер. Вот-вот должен хлынуть ливень. И что делать?
И вперёд неизвестно куда идти, и назад возвращаться поздно! Вот же идиот! Я материл себя за упрямство и желание сократить путь.
Видение возникло, словно ниоткуда: слегка разрушенный плетень, небольшой домик, крытый соломой. На минуточку: соломой! В наше-то время! Почему меня это не удивило? В маленьком окошке мерцал тусклый свет.
- Хозяева! - закричал я. - Пустите гостя переночевать?
В ответ тишина. Я крикнул громче, что и не удивительно: дождь уже лил как из ведра, от холода у меня зуб на зуб не попадал, а над избушкой стоял столб дыма - значит, топилась печка.
- Входи, раз уж пришел, - услышал я неприветливый мужской голос. - Калитка не заперта...
Нужно ли говорить, что через секунду я уже находился в сенях. Убранство домика было весьма своеобразное: рушники на стенах, собранные в пучки травы, дорожки ручной работы на полу.
В углу, около окна, - детская кроватка.
Комната освещалась двумя свечами, стоявшими на столе. Словно в начало прошлого века попал! Впрочем, сам хозяин тоже был одет несколько странновато: домотканая рубаха, такие же брюки, точнее, штаны.
На печи - большой глиняный горшок с каким-то варевом, пахло ароматно, но непривычно.
- Угостить тебя нечем, хмуро бросил мужчина. - Разве что грибной юшки можешь похлебать.
Я отказался: мало ли чего накидал туда странный мужик?
- А что вы делаете? - поинтересовался у него, когда увидел на столе какие-то чурки, обрезки дерева, а в руках блеснул нож.
- Да вот сынишке игрушки мастерю. Вот обрадуется!
Однако ни ребёнка, ни его матери в избушке явно не было.
- А где же ваша супруга с наследником в такую погоду ходят? - спросил я. - Промокнут ведь, небось, простудятся.
- Где они? - хозяин посмотрел, словно мимо меня, взгляд его остановился на окне. - Где они? - снова переспросил сам себя огн. - Рядом. Они всегда рядом... Мы вместе... Любовь, она знаешь какая бывает? У одного крылья за спиной вырастают, другой в себе всё держит, да сказать о ней боится - не хочет ближнему больно сделать. А третий - в себе затаит чёрную злобу и ненависть...
"Он сумасшедший? Несёт какую-то ерунду..." - пронеслось в голове. - Сколько с меня за ночлег?
- Да нисколько, нам деньги не нужны, - странная усмешка пробежала по его губам.
- Знаю, чем отплатить за доброту, - я достал из сумки машинку, которую купил своему Сеньке. - Вот, передайте малышу. У меня тоже сын. Кстати, как вашего зовут?
- Иваном... звали... давно... А за подарок спасибо! Что ж, долг платежом красен. Вот и своему мальцу передай, - он протянул несколько деревянный колокольчиков, вырезанных мастрески из дерева, каждый висел на бечёвке, а потом всё было связано в один пучок. - Пусть оберег ему счастье принесёт. Я вот своему не успел такой сделать, не успел... не успел... - снова словно начал бредить он. - Скоро полночь, мне идти нужно, а ты спать ложись.
Хозяин ушел, а я стал рассматривать его подарок. "Это ж надо, какой талантище в такой глуши пропадает!" - подумал я.
Колокольчики были украшены витиеватой резьбой и, несмотря на то что были деревянными, мелодично позванивали. Честно говоря, я никогда подобной красоты не видел. Прямо музыка ветра!
Я улёгся, но не спалось. Подошел к окну. Приоткрыл его. Выглянул. В свете огромной кроваво-красной луны я увидел хозяина дома, сидящего на пеньке недалеко от заросшего озера. Над водой поднимался туман, который принимал странные очертания, похожие на человеческие силуэты. А с другого края, как раз там, где было болото, столбом в небо валил то ли чёрный дым, то ли зловонный болотный газ.
Вскоре я уснул. Ночью мне приснилась какая-то молодая женщина, она смотрела на меня в окно, а потом прошептала: "Спасибо!"
Через мгновение я услышал громкий детский смех... Все звуки были словно эхо.
Проснулся ещё затемно. Хозяина не было. Я притворил дверь в избу и тронулся в путь, хоть и подумал: "Надо бы поблагодарить за ночлег", - но дожидаться не стал.
На рассвете вышел к какому-то хутору. Много домов явно нежилых, только около одной из хат на лавочке сидел седой как лунь старик.
Легенда о прекрасной девушке Мальве.
Звезда на небесах сияла, на ней лишь Мальва проживала.
Всех ярче та звезда светила, волшебной обладала силой.
А Мальва краше всех была и многим нравилась она.
Но Володар её пленил, любовь и сердце подарил.
Два сердца воедино слились. И молодые поженились.
Война с врагом тогда была и Володара отняла.
А Мальва обещала ждать, любимому не изменять.
Когда же воинов встречала, один вопрос лишь задавала.
Кто, может , друга её встретил. Никто из них ей не ответил.
Не ладились её дела, и вскоре Мальва умерла.
К любимому был путь далёк. Прекрасный вырос вдруг цветок.
Они взошли потом везде: за садом и на пустыре.
Повсюду он благоухал, красиво летом расцветал:
лиловый, красный и бордовый, как зорька, алый и медовый.
Напоминает вновь и вновь, что в сердце не умрёт любовь.
Кто предан другу, верен, ждёт, любовь, как Мальва, расцветёт.
13.03.2024 Валентина ДЕМЕШКО
- Дедуль, а кто в той избе в лесу живёт? - спросил я его после приветствия. - Странный мужик какой-то...
- В какой избе? Около болота? Так она сгорела ещё в войну, от неё только кусочек печи остался!
- Дед, что ты городишь? Я там сегодня ночевал!
- Сынок, у тебя, часом, не белая горячка приключилась? Аль на солнце перегрелся? Говорю тебе: нет там никакого жилья! Развалины одни!
Честно говоря, подобное утверждение старика возмутило. Я поле в сумку м достал оттуда игрушку, подаренную для моего сынишки хозяином дома. Протянул её деду. А тот, как только увидел колокольчики, побледнел и затрясся весь.
- Тебе плохо, дед? Чего так испугался? - удивился я.
- Помоги мне встать, пойдём в дом... Наконец-то! Наконец-то! - забормотал он невнятно. - Это он знак мне подал, что к себе зовёт... Слава богу!
Ты не думай, что я от старости и одиночества свихнулся. Сейчас всё тебе расскажу...
- Вот, смотри, - старик протянул точно такую же подвеску из колокольчиков, только потемневшую о старости. - Когда-то давным-давно он мне подарил... Уж очень хотел, чтобы я счастлив был... Не сбылось, - на глазах у старика появились слёзы. - Путник, ты, небось есть хочешь? У меня картошка в мундире есть да огурцы малосольные. Ну, и как водится, домашний самогон, настоянный на травах. Уважь старика, мне перед смертью выговориться нужно. А ты - посланник, тебе и слушать!
Отказать я ему почему-то не смог. Конечно, надо было спешить к своим, но они же не знают, что я приеду. Волноваться не будут, а в деревне у дяди мобильная связь - понятие относительное: жена дозваниваться не станет.
Мы сели за стол, и Семён Михалыч, как представился старик, начал рассказ, в который, признаться, сложно поверить. Привожу его так, как запомнил:
- Мне, почитай, уже сто лет с хвостиком небольшим. Устал жить. Устал любить. Устал ждать смерти. Ты только не перебивай, потом всё поймёшь. Было нас три друга: я, Фёдор и Матвей. Почти братья кровные: родились в один год, с разницей в несколько месяцев. Да и мать Фёдора всех нас выкормила. У моей-то молока не было, а у Матвея мать померла при родах. Жили мы в соседних избах. Росли вместе, дружили.
Когда колхоз у нас образовался, мы, уже взрослые, пошли туда работать. А перед самой войной в нашей деревне школу открыли. Учить сельскую детвору прислали молодую учительницу из соседнего посёлка. Имя у неё было диковинное... Мальва...
Она и красива была, как волшебный цветок, который с дедов-прадедов считается оберегом наших жилищ.
Лет по 25 нам тогда было, И три приятеля не разлей вода в неё влюбились. Любовь, она знаешь как на человека действует?
У одного крылья на спине вырастают, другой в себе всё держит, да сказать о ней боится - не хочет лучшему другу больно сделать. А третий в себе затаит чёрную злобу и ненависть...
От этих слов деда Семёна стало не по себе: я уже слышал их ночью!
А старик помолчал и продолжил:
- Так и с нами случилось. Я любил Мальву всю жизнь, да и сейчас люблю, Федька был на седьмом небе от счастья, а Матвей... Эх, Матвей... Мальва полюбила Фёдора. Встречаться они начали, потом семью создать решили. Помню, как мать Феди сказала: - Женись, сынок! Девушка - цветок волшебный. Мальва - дома берегиня.
Председатель колхоза помощь выделил и участок, чтобы Федька начал строительство дома, ну, там, на хуторе, около болота. Место, конечно, не очень по своему расположению, да только тогда такая политика была - осваивать новые земли. Мне хоть и больно было от того, что не меня красавица выбрала, но смирился, спрятал свои чувства на самую глубину души: пусть лучший друг будет счастлив. Матвей же затаил ненависть до поры до времени. Вскоре дом был выстроен, сыграли свадьбу, у них родился сынишка, назвали Иваном.
Как-то мы с Матвеем помогали молодой семье по хозяйству. Внезапно калитка распахнулась, и во двор вбежало несколько цыганят. Начали клянчить еду. Мальва метнулась в кухню и вынесла для детишек тарелку с пирожками.
- Гони их прочь отсюда! - рявкнул Матвей. - Попрошайки чёртовы!
- Не надо так, Матвей, - укоризненно ответила Мальва. - Они же дети, просто дети...
В это время во двор вошла цыганка с малышом на руках.
- Добрая ты, спасибо! За это хочу тебе глаза открыть, правду рассказать. Плохое место вы для дома выбрали, гиблое. Беду принесёт! В белый туман вы превратитесь, если не покинете его. Молодыми умрёте и встретитесь лишь на небесах...
- Чего ты слушаешь эту дуру! - возмутился Матвей. - Гони её прочь отсюда!
- А ты... - цыганка пристально посмотрела ему в глаза. - Ты станешь чёрным зловонным болотным газом. И не будет тебе прощения ни на том, ни на этом свете...
Матвей ошарашенно на неё уставился и замолчал.
- Тебе же долгая жизнь уготована, - обратилась она ко мне. - Долгая, да несчастливая. Грех убийства на душу возьмёшь, но по-другому поступить не сможешь. Жить один устанешь, пока посланник не явится...
Она забрала детей и ушла, а мы ещё долго находились под впечатлением от её слов.
Вскоре началась война. Первым повестку получил Фёдор.
- Береги, милая, себя и сына, - сказал жене на прощание друг. - Знайте, я не смогу жить без вас...
- Я буду ждать тебя! Умоляю, вернись живым! - плакала Мальва.
Меня на службу не взяли: с рождения одна нога короче другой.
А Матвея призвать не успели - фашисты вошли в нашу деревню. Так мы оказались в партизанах. Мальва, оставив сына Ивана на свою мать, тоже пришла в отряд, точнее, она была связной между односельчанами и партизанами. Позже радист, переброшенный в отряд с Большой земли, обучил своему делу и жену Фёдора. И позывной у неё был "Мальва". Немногие знали, что это её настоящее имя.
Однажды она собралась сходить на хутор, чтобы проведать мать и сынишку.
- Может, не стоит? Не дай бог, что случится с тобой, я себе этого не прощу.
- Всё будет хорошо, ведь о том, что я пойду, знаете только ты и Матвей. А вы для меня как родные!
Больше живой её никто не видел: бесследно исчезли и сама Мальва, и Иван, и её мать. Говорили, фашисты уничтожили всю их семью, а дом сожгли.
Мальва снилась мне: лицо бледное, испуганное, глаза, полные боли. Иногда казалось: сказать любимая что-то хотела, но не могла. Немцы отступали. Многие сельчане присоединились к Красной армии, погнали врага с нашей земли. А Матвей после исчезновения Мальвы тоже куда-то пропал. Война катилась на запад. Фёдора демобилизовали после контузии. Он не упрекал меня, только посмотрел долгим взглядом и отвернулся. Целыми днями друг ходил около того места, где у него была семья, где он был счастлив, где был любим и любил. А потом пропал бесследно. Только нашли следы, ведущие в сторону болота...
Умом ли Фёдор повредился, сознательно ли к себе смерть призвал - это никому не ведомо.
Закончилась война. В орденах и медалях возвращались в село мужики. Вернулся и Матвей. Одна из соседок плюнула пр виде его.
- Макаровна, ты чего? - удивился я. - Он вернулся домой невредимым, а ты... - Да чтоб он сдох, убийца! - Это отчего же? - не понял я.
- В тот день, когда Мальва пропала, я в лесу за их избой хворост собирала. И всё видела... О чём бедняжка с ним говорила, не знаю, негодяй приставать к ней начал, а она кричала, что никогда не предаст своего Фёдора и не станет женой Матвея. Тот и взбеленился... Расстрелял он их всех от лютой ненависти. А тела в болото сбросил. Да и не одна Мальва на его совести. Это ж он фашистам сдавал партизан, а как палёным запахло - к нашим войскам прибился, ирод!
- Почему же ты никому об этом не рассказала? - закричал я в ярости.
- Ага, чтобы он и меня порешил? - спокойно ответила она. - Нет. У меня дети мал мала меньше. Им мать нужна... Да и кто мне поверит?
Долго я думал, как поступить, а потом поздно вечером пошел к Матвею, напоил его, связал и отвёз к дому Мальвы. Выбил из него признание...
- Тебе всё равно никто не поверит! Я тебя и Макаровну эту в тюрьме сгною! - вопил бывший друг.
Я с юности увлекался охотой. И ружьё своё было. Не промазал... Потом сбросил тело в трясину... С тех пор на болоте, когда над озером появляется белый туман в виде силуэтов людей - Мальвы, Ивана и Фёдора - с другой стороны над самой топью возникает чёрный зловонный дым... Это гнилой дух Матвея. Так что сбылось предсказание цыганки. Утром пошел в милицию и признался в убийстве. Отсидел. Жизнь прожил, но так и не женился. Всё Мальву любил... А сегодня пришел ты - посланник от Фёдора. Простил он, видать, меня, что жену его я не уберёг. Теперь и мне к ним пора отправляться...
Старик вздохнул, затем добавил: - Об одном хочу тебя попросить: вернись к избе, отнеси колокольчики, те, что мне Фёдор подарил, - это знак ему будет, что приду скоро. Да свечи в память о невинно убиенных поставь. Если умеешь, помолись... Сам я не могу этого сделать: не дойду...
Каково же было моё удивление, когда там, где я останавливался в эту ночь, дома действительно не оказалось. Лишь обгоревший, вросший в землю фундамент да чудом уцелевший кусок печи. Машинально я потрогал её, и стало жутко: печка была тёплая! И запах дыма... Как прошлой ночью. А вокруг всё заросло мальвами - чудесными в своём убранстве от белого и розового до красного и багряного разноцветья.
Небо заволокло тучами, потемнело. Я положил дедовы колокольчики на фундамент, зажег свечи. Несмотря на сильный ветер, они не гасли. Попросил Бога принять души погибших, пусть будут вместе, хоть не на этом, так на том свете. А над озером поднимался белый туман, принимавший причудливые очертания: женщина, мужчина и мальчик... Деревья закачались от порывов ветра, и чёрный едкий дым взметнулся в небо. Надеюсь, теперь они снова вместе: молодая красавица Мальва, её муж, друг и маленький Иван.
Игорь из журнала "Мистические истории" № 4 \ 2024
материал подготовила Ангелина Ч., г. Москва
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
