Моему сыну Вовке сейчас 12 лет. Я с радостью наблюдаю, что он стал обычным ребёнком. Может более подвижным, чем его ровесники.
А прежде он иногда меня пугал... У него были странные способности.
Он рос очень активным. Слишком, я бы сказала. Он всегда был таким неугомонным, таким шебутным, что я не представляла, как он будет учиться в школе. Его было настолько много, что иногда мне хотелось, чтобы он исчез хоть на минутку. Наверное,тогда меня оглушила бы тишина. Моя мама называет его "крапчатый суслик" - это крошечный зверёк, который н на минуту не сотаётся в одном положении. Не знаю. Я бы сказала, что это стихийное бедствие.
А ведь родился Вовка тихим, спокойным... Он почти не плакал. До года я редко слышала его голос. Зато он ежесекундно вертелся и размахивал крошечными ручками, возмущенно кряхтел, если мы пытались ограничить его движения. Едва он научился ползать, как мы с мамой совсем потеряли покой: вся квартира стала его пространством. Всюду, куда он мог приползти, начинались военные действия: всё падало, разбивалось, проливалось и даже загоралось... Нельзя было оставить его ни на минуту. Постоянному бардаку в нашей квартире подивился бы самый отъявленный вор, ищущий искусно припрятанные бриллианты.
Всё, что было ниже наших с мамой колен, было под угрозой. Ведро с водой, книги в шкафу, обувь в передней... Помню, Вовка добрался однажды даже до банки с мукой - мама оставила её на табуретке, замесив тесто. Входим, а на кузне всё покрыто снегом. И сам Вовка с сугробом на голове. Хохочет, заливается...
Когда мы приходили на детскую площадку, мамаши срочно забирали других детей и уходили в другую песочницу. Вовка не был драчуном или задирой, нет. Просто он своим примером заражал других. И все начинали беситься, как обезьяньи детёныши в клетке. Кто палку грызёт, кто в луже сидит, кто ест песочные пирожки... А в центре всего мой сын, командующий всем этим безобразием.
В общем, другие матери всегда старались обходить нас стороной. И я их не виню.
Вовка рос без отца, Мы с его папашей разошлись, едва малыш родился. Собственно, он и не хотел на мне жениться. Просто пришлось под нажимом родителей, желавших соблюсти приличия. Когда я объявила, что беременна, мать перепугалась и "поднажала на виновника". Я сразу сказала: "Он мне не нужен!" Но мама была непреклонна: "Распишетесь, попробуете, не получится - разведётесь". Но в глазах людей у ребёнка будет отец. Пусть и непутёвый. Кстати, его родители, узнав про моё положение, тоже настаивали на свадьбе.
Его мать даже приезжала ко мне, уговаривала "сделать всё по-людски". И я согласилась.
Как и следовало ожидать, прожили мы недолго, год примерно. Да нет, меньше того... Он забрал из роддома сына, но ночевать в тот день уже поехал к родителям. И с тех пор ребёнком мало интересовался.
Но у Вовки любви хватало. Мы с мамой обожали его. Да и свекровь баловала. И мой старший брат много с ним возился, восполняя мужское влияние... Но больше всех малыш любил мою маму, причём с рождения. Буквально с нескольких недель от роду её узнавал, улыбался ей, как никому другому, и даже как-то становился спокойнее в её руках. Мама тоже во внуке души не чаяла. И без раздумий работу бросила, чтобы нянчиться с ним. А я благодаря ей спокойно смогла окончить институт и делала карьеру. Вовка к маме моей привязан сильнее, чем ко мне, и это нормально. Когда мы стали жить отдельно, он первое время ужасно скучал по ней. Очень ждал всегда. Стоило ей войти, он сразу забирался к ней на колени и нежно гладил её руку, перебирая каждый пальчик.
- Совсем как твой отец, - вздохнула она однажды украдкой, когда внук отошел от неё. - Он так же теребил мои пальцы...
- Да? - с сомнением спросила я. - Я почти его не помню. Так ты считаешь, что он похож на деда?
- Один в один... Смотрю я на него и словно вижу твоего отца, - умилялась мама, смахивая слезу. - Ну копия... Такой же взгляд с хитрецой, манера хмуриться, чуть насмешливая улыбка, такие же непослушные волосы.
Отец таким же был...
Мой отец - вечная мамина боль. Он погиб на пожаре, когда мне было 7 лет, а брату 10. Погиб геройски, спасая товарища. Он был пожарным.
И больше мать не выходила замуж. Она вырастила нас в почитании отца, но вот помнила я его плохо...
Иногда Вовка ошарашивал нас загадочным фразами. То есть я их не понимала, а мать реагировала странно. То вдруг плакать начнёт - еле мы её успокоим. То всплеснёт руками и выбежит из комнаты... То кинется к Вовке обниматься, того гляди задушит в крепких руках. Ну, например, он говорит однажды: "Я так скучаю по тебе, Дуся!" Никто никогда, кроме покойного отца, её так не называл.
Мать вообще-то Лидия, Лидия Павловна. Дусей, от Лидуси, звал её только папа - я смутно помню это из детства. Ну, ясное дело,Вовка этого знать не мог.
Или в другой раз говорит: "А помнишь, как мы рыбу ловили... И ты та-а-кого карпа вытащила!" И Вовка убегал играть как ни в чём не бывало, а мы с мамой сидели открыв рты и уставившись друг на друга.
- Что это было, мам?
- Я не ... не зна...знаю, - её голос дрожал.- Отец однажды брал меня на рыбалку... Ещё до твоего рождения. Кажется, я что-то поймала... Да, точно, карпа! И он ещё смеялся, что новичкам и неумехам везёт...
Я не скажу даже, что мы так уж часто при нём деда вспоминали. Нет. Так откуда в нём эти знания?! Мистика какая-то. Особенно таинственным был такой случай...
Вовке было 9 лет, когда мы с ним поехали прокатиться на велосипедах и обнаружили в парке щенка... Маленького, едва умевшего вставать на нелепые и большие в сравнении с туловищем лапы... Вовка кинул велик и подбежал к пёсику. "Мама! Давай его возьмём, он на Кирика похож!" - сынок уже тискал в руках черно-белый комок. Я растерялась, но, подумав, решила, что подопечный щенок может помочь Вовке стать серьёзнее и ответственнее. Да и жаль было животинку, такой милый он был...
- Вовка, а что за Кирик, на которого он похож? - спросила я по дороге домой.
- Ну как... собака была у деда!
- У какого деда? - я напряглась.
- У моего, у какого же ещё?!
- Откуда ты... Как ты узнал? - мне прямо нехорошо стало.
- Просто знаю, - сынок пожал плечами и унёсся вперед, осторожно придерживая рюкзак со щенком.
Вечером я спросила у мамы, что она знает о собаке по имени Кирик? Мама ойкнула и закрыла руками лицо. Оказалось, это была их собака в юности, когда они только поженились. Её потом машина сбила. И отец мой очень переживал. Больше никогда не хотел заводить никого. У меня от её рассказа побежали мурашки по спине. "Что-то не так с моим ребёнком!" - мелькнуло в голове.
Я стала наблюдать за ним, но он, мне кажется, понял, что я волнуюсь от его "знаний", и стал осторожнее в словах. По крайней мере, мне так показалось. А может, став старше, он просто перестал видеть прошлое?
"Ну и хорошо! - решила я. - Пусть будет обычным мальчиком".
Впрочем, может, я напрасно не развивала в нём эту странную способность? Вы как думаете? Ольга Н., Московская обл.
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
