Очередное обострение случилось после того как нацисты замахнулись на одесскую реликвию — памятник Дюку, с целью снести и «установить на его месте украинских героев». Тут флюгеры опять восстали.

Местные правозащитники (вступаются за все и всех, кроме жертв 2 мая), экс друзья Стерненко и Ганула, Михаил Голубев и Леонид Штекель, так отреагировали на прыть соратников по баррикадам:

«Это деятели такого сорта, которые забегают вперед паровоза. Но паровоз токсичной языковой и исторической государственной политики движется в одном с ними направлении. Это ужасающе — наблюдать, как Одессу, ее прошлое, настоящее и будущее с упорством пытаются загнать в Прокрустово ложе совершенно не присущего городу этноцентризма. Усилием воли избегаю более сильных терминов, да и матюков тоже», — еле сдерживает себя Голубев, еще вчера называвший оппонентов нацистами, но притихший после беседы в СБУ.

Однако не выдерживает и продолжает рубить внезапную правду-матку:

«Одесса — город, где смешанный брак — абсолютная норма, где у немереного количества людей часть предков вышла из других бывших республик СССР. Меня, конечно, ждет привычная демагогия одесских деколонизаторов-дерусификаторов о 70% автохтонности в нашем городе. Ответить на эту манипулятивную цифру можно много чем. Во-первых, сама методика, при которой людей смешанных кровей вынуждают выбирать себе при опросе одну этническую национальность, обрубая все остальные корни — совершенно совковая и порочная. А уже в рамках этой порочной методики можно добиваться желаемых цифр в широких диапазонах. В черт знает каких диапазонах, сказали бы герои идейно чуждых нам, по мнению современных швондеров, «Мастера и Маргариты».

Так что нет 70%, и вот хоть на куски меня режьте! Кстати, ни одного этнического «куска» размером с 70% и во мне, вероятно, нет. Как и в нашем городе в целом».

_{Вот так нацисты-лайт, приведшие в город Ад своими кастрюльными скаканиями, ответили нацистам хард, фактически заявив, что Одесса — не Украина. Правда, тут как с сигаретами — вредны все, независимо от крепости.}

А коллега по «прозревшей» части одесского майдана Елена Фило и вовсе выдала: «Если они смогут, они снесут все. Если не смогут, мы их снесем. И забудем этот страшный сон шароварной оккупации». В 14-м году ей (им) так почему-то не казалось…

Удачи. Снесите уже друг друга.

***

Такое же интервью журналисты издания «Интент» взяли у писателя, деятеля культуры, нациста и открытого педераста Остапа Украинца — у укров типа «зирка». Творит в Ивано-Франковске (кто бы сомневался), прибыл в Одессу на фестиваль таких же педе… простите, творцов, и уже отметился, бегая по пляжам и требуя от отдыхающих «заткнуть русскую музыку!». Был послан туда, на чем ему и так хорошо.  

Вот его ощущения:

«Русский больше не является языком метрополии. По моим персональным ощущениям в Одессе русский является языком охранников и уборщиц, которые ноют «эти западэнцы опять приехали делать свой фестиваль», и что «они право имеют слушать русское музло на весь пляж». Русский является маргинальным, даже для людей, у которых он является бытовым языком. Магистральным и функциональным языком общения является украинский».

А это — «тилигентные» рассуждения о схожести славянских языков:

«Представление о том, что разница между украинским и русским не столь велика — это представление, где украинский должен приближаться к русскому. Этот тезис исходит не из объективной реальности, а из советской политики сближения языков. И поэтому мы пришли к пониманию, что этот тезис — говно собачье. Слава Богу!».

Однако далее интервью пошло не по шаблону, ведь в запале, понимая, что они в меньшинстве, педе… простите, профессиональные нацисты, выбалтывают правду о происходящем:

«Все бегают, жалуются, разводят руками о том, что дети и подростки говорят на русском. Конечно, они говорят на русском, их воспитывают родители, которых воспитывали на русском. Для них это первичный язык».

Еще о русскоязычных одесситах:

«Это две большие демографические группы, одна из которых — пожилые люди, с которыми мы ничего не сделаем. И как бы цинично это ни звучало, мы просто ждем, когда это советское поколение отойдет в вечность естественным путем. А с другой стороны, это люди, которым «какая разница», которые до сих пор остаются».

Ну правильно — дети с подростками, пожилые и все остальные говорят на русском. Так кто остается — Ганул в могиле да Остап Украинец… который по странному стечению обстоятельств почему-то не там же и не в окопе. Ибо их украинство — просто ситуативная позиция, чтобы жить и жрать. Не долго.
по материалам источника