Он прожил 41 год и успел побывать нигилистом, издателем, переводчиком и основоположником целой науки. Вряд ли вы поняли, о ком речь.
Увы, обычно его вспоминают лишь как мужа математика Софьи Ковалевской.
«Он был титулярный советник, она - генеральская дочь...»
С этой строки знаменитого городского романса начинаем рассказ о Владимире Онуфриевиче Ковалевском.
. Все, как в песне: скромный титулярный советник посватался к дочке генерал-лейтенанта Корвин-Круковского. И женился. Но в этой истории все не то, чем кажется.
Ничего не поделаешь – уж больно нестандартной фигурой оказался наш герой, придется разбираться в его личной жизни.
Итак, некий Владимир Ковалевский просит руки Софьи Корвин-Круковской. До того он уже числился женихом Марии Махаэлис, позже стал законным супругом Варвары Зайцевой, развелся – и вот опять готов под венец.
Что это было?
А это – типичная история нигилиста и сторонника женской эмансипации.
Биографию Ковалевского мы расскажем позже, а пока объясним его пристрастие к заключению браков.
На дворе – вторая половина XIX века, на престоле – Александр II, в головах и сердцах – стремление к переменам.
В Лондоне Герцен издает «Колокол», в Цюрихе Бакунин призывает к анархизму. Сторонники прогресса борются за женское равноправие, ревнители устоев, как положено, бьются за сохранение скреп. Что делает в такой обстановке юноша с идеями? Само собой, старается им беззаветно служить.
И тут проявляется важнейшая черта Владимира Ковалевского. Он не умеет просто что-то проповедовать. Ему надо немедленно делать все, что в его силах. Как поддержать идею женского равноправия? Следует помочь конкретным женщинам получить независимость. Им для этого необходим статус замужней дамы. И Ковалевский начинает жениться. Точнее, заключать фиктивные браки.
Первой невестой стала нигилистка Мария Махаэлис. До свадьбы не дошло: для «освобождения» девице хватило помолвки. Затем Ковалевский вступает в брак с другой юной нигилисткой – Варварой Зайцевой. Владимир помог барышне уйти из дома в коммуну нигилистов и как честный человек немедленно оформил развод. Тут-то на горизонте появилось семейство генерала Корвин-Круковского.
У генерала выросли две дочки, и обе жаждали получить высшее образование, что в России было невозможно. Познакомившись с Владимиром Онуфриевичем, они поняли, кто им поможет. И он, разумеется, помог. Правда, возникло непредвиденное обстоятельство: Ковалевский влюбился в свою фиктивную невесту Софью.
Сам герой ужасно стеснялся нахлынувшего чувства: ведь он должен действовать из идейных соображений! И сердце свое барышне не открыл. Устоял.
В поисках себя
В 1868 году супруги покинули Россию. Софья поступила в Гейдельбергский университет. Владимир Онуфриевич финансировал научную карьеру и безбедное существование фиктивной жены, а в свободное время искал свою стезю. Изучал анатомию, физику, химию, геологию, минералогию – но что-то не позволяло ему сосредоточиться на одном направлении.
Поиски своего предназначения начались задолго до брака с Софьей. По образованию Ковалевский был юристом, но, получив мелкий чин титулярного советника, решил мир посмотреть, а там уж определяться с профессией. Так 18-летний юноша оказался в Лондоне у Герцена – кумира демократической молодежи. Перезнакомился со всеми революционерами, проникся идеалами, однако посвящать себя революции не стал. Один из членов герценовского кружка позже вспоминал: «Ковалевский чрезвычайно скоро подметил нашу несостоятельность, а сближение с Бакуниным окончательно опошлило в его глазах все революционное».
К тому же Владимир Онуфриевич был богато и разнообразно одарен, таланты не позволяли превратиться в служителя одной идеи.
Он учился, где и сколько мог, в основном его интересовало естествознание. После первого «тура по Европе» Ковалевский вернулся на родину, чтобы стать издателем. Сам перевел и выпустил в прекрасном качестве «Жизнь животных» Брэма, «Зоологические очерки» Фогта, труды Дарвина. Благодаря его усилиям российский читатель получил доступ к множеству мировых научных бестселлеров.
Увы, авантюрная жилка и нелады с бухгалтерией неизменно приводили проекты Ковалевского к краху. К слову, запутанные финансы не позволили ему сразу после свадьбы увезти жену за границу: несколько лет пришлось улаживать дела, и не без помощи тестя.
Сколько пальцев у лошади?
Карьера Софьи шла в гору, ее супруг все искал себя. Увлекся палеонтологией и обнаружил, что она не является наукой в строгом смысле, а лишь коллекционирует окаменелости. Удивился, попробовал систематизировать накопившийся материал в свете теории Дарвина. И как-то между делом создал эволюционную палеонтологию.
«Между делом» – это, конечно, сказано для красного словца. Владимир Онуфриевич проделал колоссальную работу – как исследовательскую, так и аналитическую. Он сформировал новую науку и доказал существование двух путей эволюции. И это – за четыре года! В современных вузах начальный курс столько длится...
Кстати, что он доказал? Идея его касается эволюции лошадиного копыта, однако важна не только для палеонтологов, но для каждого человека. Если не вдаваться в подробности, дело обстоит следующим образом. Есть инадаптивная эволюция, при которой изменения, требующиеся для того, чтобы приспособиться к новым условиям, идут по пути упрощения: не нужен «лишний» палец – он попросту отмирает. И есть эволюция адаптивная, в процессе которой вся конечность постепенно перестраивается так, чтобы имеющиеся пальцы друг друга поддерживали. Путь долог и сложен, но в результате возникает новый тип стопы – удобной и устойчивой. Тогда как при ускоренной инадаптивной эволюции остается своего рода «стопа-обрубок». Согласитесь, этот закон касается не только эволюции лошадиных пальцев, он неплох и в качестве жизненного кредо.
В тени супруги
Отчего имя Ковалевского, навеки вписанное в историю науки наравне с именами Менделеева или Дарвина, известно только специалистам?
Этой исторической несправедливости способствовал сам Владимир Онуфриевич. Насколько важными он считал счастье и карьеру Софьи, настолько равнодушно относился к признанию собственных заслуг.
Супружеская жизнь была для нашего героя источником постоянных радостей и тревог. Через несколько лет фиктивного брака муж и жена решились признаться друг другу в любви и даже стали родителями.
Между прочим, к бурному неудовольствию прогрессивной общественности, которая сочла это предательством идеалов и вообще мезальянсом.
Было неприятно и обидно, но главное, несмотря на все старания Ковалевского, денег не хватало. В конце концов семья вернулась в Россию.
Оба супруга уже были докторами европейских университетов, Ковалевский рассчитывал, что на родине посвятит себя науке. Увы, преподавательская деятельность не приносила дохода. Издательское дело также не пошло, коммерческие проекты рушились. В 1883 году Владимир Онуфриевич окончательно запутался в долгах, над ним нависла угроза тюрьмы. И он… покончил с собой, отравившись хлороформом. Ему был 41 год.
Софья оказалась без средств с пятилетней дочерью на руках. Гибель мужа пережила с трудом. Уехала в Берлин, позже преподавала в Стокгольмском университете, стала профессором математики, писала повести и воспоминания, получила премию Парижской академии наук.
Умерла она в том же возрасте, что Владимир Онуфриевич, – в 41 год. Не выдержало сердце. Ольга ОГИНСКАЯ
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
