Говорят, что потрясающий XIX век русской литературы начался не по календарю, а раньше, когда 6 июня (26 мая по ст. стилю) 1799 года родился Александр Пушкин. До сих пор его стихи цитируют по самым разным поводам, а многие объясняются в любви именно его строками, настолько они проникновенны. Однако самого поэта вряд ли можно назвать образцом любящего и верного мужчины – его образ чересчур романтизировали потомки.
Жизнь Александра Сергеевича Пушкина как есть.
Короткие колкие эпиграммы, ехидные стишки-обличения, фундаментальные романы, легкие былинные повествования, фольклорно-простецкие сказки – все это знакомо нам с детства.
Но был и другой Пушкин. Игрок, мот, повеса, похабник, постоянно в долгах и скандалах.
Насчет женщин был совершенно слаб – влюблялся постоянно. Не мужик, а танк: куда дуло, туда и башня.
Но при всех его недостатках барышни, да и почтенные матроны из высшего света платили ему взаимностью.
По свидетельствам современников, да и по прижизненным портретам, Пушкин был некрасив. «Дурен собою» - говорил даже его родной брат.
Дурняшкой, умеющим нравиться, называет Пушкина некая Никольская, с которой ему довелось обедать.
Заметила, оценивала, думала о Пушкине и делилась впечатлением - наверняка из кожи вон лез, пытаясь понравиться незнакомке. Маленький рост молодого человека мог способствовать развитию так называемого комплекса Наполеона.
Тогда понятно постоянное стремление поэта быть в центре внимания всех и вся.
Одной из отвратительных черт Пушкина было его хвастовство интимными связями. Влюбляясь в очередную свою жертву, а по-другому женщин Пушкина назвать сложно, поэт сначала пылал чистой любовью. Возведя возлюбленную на пьедестал высокой любви, Александр Сергеевич видел ее музой, вдохновительницей. Писал и посвящал ей стихи, в очередной раз рождая нетленку. Но, как только муза падала ему в объятья, ореол неземных чар спадал, ангел превращался в земную женщину, страсть Пушкина угасала, а на ее место приходило пренебрежение и презрение.
Бывший лобызатель края платья превращался в циника, не стеснявшегося в выражениях. Оглашая очередную свою победу, он не думал о том, что может навредить женщине. Впрочем, не думал он об этом и тогда, когда прикладывал все силы к соблазнению замужних дам. Сложно сказать, что заставляло женщин, знающих о репутации Александра, переступать приличия и становиться любовницами, о которых потом будет судачить весь свет. Донжуанский список
Лицейский одноклассник Пушкина барон Корф говорил, что Саша был во власти двух стихий: одной из них была поэзия, другой – удовлетворение чувственных страстей.
Даже при том, что Корф мог быть субъективен, потому что не любил Пушкина, просто в силу полной противоположности характеров, случаи из юности поэта не дают усомниться в словах барона.
Так, однажды Пушкин подкрался к женщине, изящный силуэт которой увидел в коридоре лицея. Обняв женщину, он бесцеремонно ее облапал. Разглядев, что в объятьях не молоденькая девушка, подросток сбежал в полном конфузе. Женщина оказалась престарелой фрейлиной царицы, оскорбления не снесла и пожаловалась государю. Пушкина тогда чуть не вышвырнули из лицея, но директор Энгельгардт сумел вымолить прощение для несмышленого отрока.
Еще будучи лицеистом, Пушкин познал радости интимной близости. Для плотских утех ему вначале достаточно было продажных женщин. Возможно, именно эти товарно-денежные отношения и заставляли потом остывать чувства любовника по достижении главной цели флирта – интимной близости. Чуть позже он переключился на менее доступных дам. Поэтом владел своего рода азарт: чем более недостижимой казалась цель, тем желаннее она была.
Пушкин без сожаления рвал связи и легко расставался с бывшими возлюбленными. Во время учебы у Саши был роман с дальней родственницей директора лицея. Молодая вдова Мария Смит была без памяти влюблена в молоденького наглеца и проводила с ним практически каждую ночь. Но как только Саша окончил лицей, вдова была тут же забыта, юноша переехал в Петербург и припал к светской жизни.
Несколько неудачных попыток добиться взаимности у столичных дам не сбили юношеской прыти, и Пушкину все же удалось войти в свет. Через постель. Он стал любовником княгини Голицыной. Да, княгиня была на 20 лет старше. Но зато в ее доме собирались сливки общества, которым Сашенька был незамедлительно представлен восторженной хозяйкой.
Почти год поэт становился своим в петербуржском высшем обществе под протекторатом княгини. Но к декабрю 1818 года, использовав Евдокию Ивановну и ее связи по полной, Пушкин оставил ее без сожаления.
Перечислять женщин Александра Сергеича можно долго, рассказывать о каждой из них - еще дольше. Практически каждая пережила с поэтом и взлет, и влюбленность, и крах надежд, и унижение. Чего только стоит история Анны Керн, женщины, которой Пушкин написал одно из самых известных стихотворений «Я помню чудное мгновенье…»! Пушкин настойчиво уговаривал Анну бросить мужа, писал ей красивые письма, звал жить с ним во Пскове. Но когда она все же решилась и разрушила семью, сбежав от генерала, Александр немедленно охладел к ней, тем более что она оказалась вовсе не богатой, а потому неинтересной партией. Связь у них все же некоторое время была. Только вот Пушкин в таких выражениях писал о ней своему другу Соболевскому, что в приличном обществе вслух не произнесешь. В дальнейшей судьбе опозоренной и брошенной женщины Пушкин участия не принимал. Оставшаяся без средств к существованию, Анна была вынуждена продать даже бережно хранимые ей письма от Александра, просто чтобы не умереть от голода.
С 1826 года Пушкин упивался славой и известностью, тратил и проигрывал щедрые гонорары и думал о том, чтобы остепениться. Ему были рады в свете, наперебой приглашали на балы и приемы, но, как только он заговаривал о женитьбе, ему отказывали.
Два года знаменитый поэт пытался подобрать себе богатую невесту, но безрезультатно: слава повесы и мота летела впереди него. Свет был готов восхищаться Пушкиным как лицедеем, но не готов был отдавать ему на позор своих дочерей. Пришел 1828 год, и Пушкин познакомился с Натальей Гончаровой.Попытка влюбленного поэта посвататься обернулась полной неопределенностью: родители не сказали ни да, ни нет. Почти два года Пушкин добивался руки Натальи. Желание обладать ею было настолько велико, что его меркантильные намерения были забыты напрочь. Напротив: когда будущая теща Наталья Ивановна сообщила, что у нее нет денег на приданое, Пушкин заложил имение и привез вырученные деньги.
Очень скоро он уже жалел о том, что сделал, даже писал об этом своему другу Н. Кривцову. Говорил, что женится уже без юношеского очарования, без упоения. А с другим своим приятелем, Плетневым, буквально через пару дней после женитьбы достаточно бесцеремонно поделился интимными подробностями жизни с молодой женой.
О цинизме Пушкина можно судить и по его «Донжуанскому списку». Уже добиваясь руки Натальи Гончаровой и пылая к ней страстью и любовью, Пушкин посещал сестер Ушаковых. И в 1829 году оставил у одной из них в альбоме перечень имен женщин, с которыми у него была связь.
37 имен в два столбика (и Катерина VI, скорее всего, одна из сестер Ушаковых). Теперь уже достоверно не установить, кого именно имел в виду этот некрасивый, низенький, непостоянный, циничный, но невыносимо харизматичный и талантливый сластолюбец.
Есть несколько вариантов расшифровки перечисленных Пушкиным имен. И, что интересно, каждый из исследователей этого аспекта пушкинской жизни приводит неоспоримые доказательства связи с той или иной женщиной. Могло бы быть такое, что на самом деле женщин было больше, просто Пушкин с ходу не смог вспомнить всех, с кем был близок?
Анна Русич
«Донжуанский список» «солнца русской поэзии» - настолько известная история, что о ней, несмотря на всю щекотливость момента, рассказывают даже в школах на уроках литературы.
Между тем, официально у Александра Сергеевича только 4 детей, причём все в браке с Гончаровой. Но можно ли в это поверить, если сам поэт признавался, что Натали в списке шла под 113-ым номером?!
Круг «любовных интересов» Пушкина был весьма широк, поэтому не стоит удивляться, что двух внебрачных детей, которые абсолютно точно появились на свет, поэту принесли особы, стоявшие на прямо противоположных ступенях социальной лестницы.
Во время «южной ссылки» Александр Сергеевич проживал в Одессе и беззастенчиво ухаживал (если не сказать «бесцеремонно волочился») за женой генерал-губернатора Воронцова Елизаветой. Впрочем, у неё фаворитов тоже было существенно больше одного. Уже после того, как поэта выслали обратно в центральную Россию, графиня родила дочь Софию. И хотя на отцовство мог претендовать также Александр Раевский, современники не без усмешки отмечали смуглую кожу и полные губы девочки. Губернатор сгоряча дочь не признал, но, поразмыслив, всё же дал свою фамилию, хотя и отослал подальше при первой же возможности: она получила образование в Англии и вышла замуж за графа Андрея Шувалова. Пожалуй, из всех бастардов поэта (если, конечно, она всё-таки была его дочерью) судьба Софьи сложилась наиболее удачно.
А вот сыну Пушкина и крепостной девицы Ольги Калашниковой повезло меньше. Ею поэт увлёкся у себя в Михайловском сразу после возвращения из «южной ссылки», сожительствовал почти год, а когда девушка закономерно забеременела, попытался услать с глаз долой в Москву к приятелю Николаю Раевскому, чтобы «решить проблему». Проблема в итоге решилась сама: родившийся мальчик, наречённый Павлом, прожил всего 2 месяца.
Страсть к экзотике Скабрезные воспоминания о ранней молодости поэта, не брезговавшего посещениями публичных домов столицы (сколько детей у него могло появиться там трудно даже представить), оставим в стороне. И без этого его увлечения были весьма экзотичны.
В воспоминаниях Пушкина говорится, что в 19 лет Александр был влюблён в полячку Анжелику. Она жила по соседству на Мойке и работала кассиршей в петербургском театре-шапито. От этой связи родился мальчик, названный Леонтием. Интересно, что его судьбу устроил как раз Николай Раевский (видимо, во второй раз приятель решил отказать, чтобы это не вошло у Пушкина в систему). Мальчик вырос достаточно толковым для выполнения обязанностей секретаря, но не более того. В последние годы набирает популярность легенда о том, что внебрачный сын самого Леонтия и дворянки Бороздиной был отдан на воспитание в еврейскую семью Бронштейн и стал отцом Льва Троцкого. Впрочем, в этой истории столько допущений при полном отсутствии доказательств, что принимать её на веру как-то не получается
Во время своей «южной ссылки» поэт настолько увлёкся цыганкой Земфирой, что две недели прокочевал вместе с ней и её табором по Бессарабии, а позже написал поэму «Цыганы».
Главную героиню в ней тоже зовут Земфира, а героя, оставившего «неволю душных городов» ради жизни с любимой, – Алеко. Совпадение? Не думаю! Между тем, родила ли Земфира кого-то после этого «медового полумесяца», и если да, то как сложилась судьба ребёнка, не знаем ни мы, ни сам Пушкин.
Русский
English
Deutsch
Français
Español
Italiano
Nederlands
svenska
suomi
中文（简体）
العربية">العربية
日本語
